страница 13
Она настолько откровенна
и грудью прелой,
и ягодицей белой…
Вновь нацарапала на сердце —
инициалы имени,
проверенных — не временем.
Переломив соломинку надвое,
в бокал небрежно запускает,
и ядовитую слюну пускает,
не замечая плавности твоих движений.
Ее амуры в тень деревьев манят,
там, где сумерки —
дарят очертаниями
одной лишь ей понятных созданий.
Ты тычешь пальцем
в грудь курчавую,
о смелости своей гласишь —
не размышляя.
Большим гвоздем
ладонь пронзаешь:
Ты крови ждешь —
гниль вытекает голубая.
В глаза достоинству —
ты избегаешь зреть,
и не понять тебе
забавных строчек лести.
Ты силу применил — ненужную:
из женщины, такой блаженной,
ты сделал — чучело посмертное.
|
|
page 13
She is so frank
With her rotten breasts,
With her white breech
Once again she scribbled name initials on her heart
Those, that have never been time-proven.
Breaking a straw in two, dips it in a wineglass
Not noticing the evenness of your movements
She slavers poisonous.
Cupids lure her in tree shades
Where the twilights give outline
to all those creatures, that only she can understand.
You poke your finger at your fuzzy chest
Not pondering over, you talk about your courage.
You thrust a huge nail through the palm:
And wait for blood, but rot of blue color flows out.
You avoid looking into dignity’s eyes
And amusing lines of flattery are incomprehensible to
you.
Needless force you have used:
Out of a blessed woman, a posthumous dummy you have
created.
|
